Антропометрия: современный статистический анализ и значимость для клиники внутренних болезней и диетологии

РезюмеАнтропометрия - необходимая и значимая методика, позволяющая получить необходимые признаки для характеристики изменений состава тела в норме и при патологии. Впервые в отечественной медицине проведен статистический анализ антропометрических параметров: масса тела, рост, обхваты талии, бедер, плеча и запястья, толщина кожных жировых складок на трицепсе, под лопаткой, на груди, животе и бицепсе с расчетом индексов и оценкой возможного возрастного влияния. Выявлялись комплексы антропометрических признаков, демонстрирующих взаимосвязь с вычислением коэффициентов корреляции (r) и применением факторного анализа по методу главных компонент с последующей ротацией (метод Варимакс), ковариационного и дискриминантного анализов с применением критерия Кайзера и Уилкса, F-критерия Фишера. Изучение межгрупповой вариации состава тела проводились по отдельным признакам в группах здоровых индивидов (135 обследованных в возрасте 45,6±1,2 года, 56,3% мужчин и 43,7% женщин) и при патологии внутренних органов: больные после гастрэктомии - 121 (57,7±1,2 года, 52% мужчин и 48% женщин); после резекции желудка по Бильрот-II - 214 (56,1±1,0 года, 53% мужчин и 47% женщин); после резекции тонкой кишки - 103 (44,5±1,8 года, 53% мужчин и 47% женщин); после белково-энергетической недостаточности смешанного генеза - 206 (29,04±1,6 года, 79% мужчин и 21% женщин). По результатам анализа определена группа тесно связанных признаков, которая включает антропометрические параметры подкожного отложения жира (толщина кожной жировой складки в области трицепса, бицепса, под лопаткой, на животе) и жировой массы тела, площадь жира в области плеча. Эти признаки были взаимосвязаны с возрастом и ростом и имели более выраженную зависимость у женщин, что при оценке индекса массы тела у женщин (в отличие от мужчин) отражает в первую очередь развитие жировой составляющей тела. Индекс обхвата талии к бедрам различается независимо от показателей состава тела, что не позволяет характеризовать его с помощью трункальноэкстремитальной изменчивости отложения жира. Таким образом, была доказана необходимость комплексного применения антропометрии для здоровых индивидов при эпидемиологических исследованиях и для пациентов с различными заболеваниями в клинике внутренних болезней. Выявленные морфологические особенности используемых в мировой практике индексов свидетельствуют о необходимости дальнейшего развития данного направления медицинской антропологии в клинике внутренних болезней.

Ключевые слова:антропометрия, состав тела, тощая и жировая масса тела, индекс массы тела, индекс отношения талии и бедер, состояние питания, статистический анализ

Вопр. питания. - 2012. - № 3. - С. 82-91.

Как известно, данные антропометрических исследований являются ценным источником информации о здоровье человека [1, 7, 8, 12, 13, 16, 20, 21, 26, 28, 30, 32, 34, 36, 37, 42, 45, 51]. Они напрямую отражают метаболические нарушения, возникающие в организме при развитии в нем патологических процессов [6, 9, 10, 19, 22, 25, 26, 28-31, 35, 36, 43-45, 48, 51]. Например, результаты, полученные при измерении толщины кожно-жировых складок, по которым обычно судят о характере отложения жира в организме, могут быть не только признаком развития таких заболеваний, как ожирение, но и предвестником нарушения толерантности к углеводам, а также липидного обмена [9, 20, 25, 31, 36, 42, 44, 48]. Антропометрические исследования в практической деятельности врача и диетолога позволяют контролировать не только изменения состава тела в норме и при патологии, но и обеспечивают индивидуальный расчет адекватного уровня пищевой и энергетической ценности рациона [14, 16, 17, 21, 26, 38, 45, 51].

В настоящее время довольно широко применяют доступные, простые и недорогие антропометрические методы, такие как измерение массы тела, окружности (обхваты) талии, плеча, бедер, толщины кожной жировой складки (КЖС). Эти измерения позволяют получить объективные данные о состоянии здоровья человека [4, 8, 12, 17, 18, 22, 24, 34, 39, 41, 46, 47, 49, 50, 52, 53]. В то же время известно, что при неточном выполнении антропометрических измерений возможна ошибка, составляющая 15-20% параметров тела (роста, массы тела, толщины кожно-жировых складок и др.) [13-16].

В связи со сказанным целями нашего исследования явились проведение современного статистического анализа данных антропометрических исследований и оценка значимости антропометрических показателей (АП) для клиники внутренних болезней и диетологии. Материал и методы

В работе был использован тот же контингент больных и применены те же антропометрические методы исследования, что и в предыдущем сообщении [11]. Материалом для исследования служили результаты наблюдений, проведенных в клинике ФГБУ "НИИ питания" РАМН (в 1988-2004 гг.) и клинике Минсвязи РФ (в 1999-2005 гг.). Были выделены группы сравнения (135 здоровых людей в возрасте 45,6+/-1,2 года, из них 56,3% мужчин и 43,7% женщин), а также группы пациентов с различными заболеваниями: больные после гастрэктомии (ГЭ) - 121 человек (57,7+/-1,2 года, 52% мужчин и 48% женщин), резекции желудка по Бильрот-II (РЖБ2) - 214 человек (56,+/-1,0 года, 53% мужчин и 47% женщин), резекции тонкой кишки (РТК) - 103 человека (44,5+/-1,8 года, 53% мужчини 47% женщин) и с белково-энергетической недостаточностью смешанного генеза (БЭН) - 206 человек (29,04+/-1,6 года, 79% мужчин и 21% женщин).

Определяли следующие АП: массу тела (МТ), рост, обхваты талии (ОТ), бедер (ОБ), плеча (ОП) и запястья (ОЗ), толщину кожно-жировых складок (КЖС) на трицепсе, под лопаткой, на груди, животе и бицепсе. По размерам тела вычисляли индекс массы тела (ИМТ), индекс талия/бедра (ИТБ), величину окружности мышц плеча (ОМП), площади жира (ПЖ) и мышц (ПМ) плеча, оцененные в области наибольшего поперечного его развития, жировую массу тела (ЖМТ) и тощую массу тела (ТМТ). ИМТ вычисляли по формуле Кетле: ИМТ (кг/м2)=МТ (кг)/квадрат роста (м2). ОП измеряли сантиметровой пластиковой лентой на уровне средней трети плеча, толщину КЖС - калипером в стандартных антропометрических точках: трицепса (по задней поверхности средней трети плеча), бицепса (по передней поверхности средней трети левого плеча), а также угла лопатки и паховой области (на 2 см выше пупартовой связки). ОМП определяли по формуле G.L. Blackburn, содержание жира в организме - по Дурнину и Вомерсли, ТМТ рассчитывали по формуле: ТМТ= МТ - (СОЖМТ), где МТ - масса тела (кг); СОЖ - содержание жира в организме (%) [10, 12, 17, 18, 34, 35, 45, 51, 52].

Результаты исследований обрабатывали с использованием методов вариационной статистики (пакет прикладных программ Microsoft Exel для Windows 97, SPSS 9.0). При этом вычисляли коэффициенты корреляции (r), которые затем подвергали факторному, ковариационному и дискриминантному анализу с применением критерия Уилкса и F-критерия Фишера [3, 5, 40]. Факторный анализ проводили по стандартному методу главных компонент с последующей ротацией по наиболее часто применяемому методу Варимакс. При этом использовали только факторы, удовлетворяющие критерию Кайзера. Результаты и обсуждение

В ходе исследований был рассмотрен характер взаимосвязи (факторы нагрузки) между различными АП в группах сравнения и пациентов с указанными выше заболеваниями в процессе проведения диетотерапии. Было обнаружено, что рост людей, особенно женщин, слабо связан с АП, отражающими величину жировых отложений и поперечное развитие мускулатуры. Это соответствует известным закономерностям, которые наблюдаются между различными АП [4, 7, 24, 25, 27, 28, 30, 32, 36, 40, 49, 51]. Найдено, что существующая связь ТМТ и МТ с показателями отложения жира и степени развития мускулатуры выявляется при r, равном соответственно 0,4-0,6 и 0,4-0,8. Очевидно, это обусловлено тем, что масса тела напрямую зависит от развития этих двух тканевых соматических компонентов. Корреляции этого признака отмечались прежде всего для ЖМТ и ТМТ (r=0,4 и r=0,9 соответственно).

Связь размера обхвата различных частей тела (ОТ, ОБ и ОП) с толщиной КЖС хорошо обнаруживается при r=0,5-0,8, причем у мужчин степень этой корреляционной связь несколько меньше (r=0,3-0,8), чем у женщин (r=0,6-0,8). По-видимому, это обусловлено тем, что у женщин жировой компонент принимает большее участие в формировании указанных АП [3, 25, 35, 37, 42, 52], что соответствует данным литературы [4, 7, 20, 23, 24, 39, 41, 49]. В свою очередь ИМТ у мужчин коррелирует с величиной КЖС (r=0,5-0,7), а величина поперечного развития мышечного компонента плеча (ОМП) и ТМТ - с показателями КЖС (r=0,6-0,7). Для женщин ИМТ коррелирует с КЖС (r=0,6-0,8, иногда - 0,4-0,7).

Однако оценка дефицита или избыточности МТ, проведенная только на основе определения ИМТ, не позволяет установить (несмотря на значимость данного индекса в клинике внутренних болезней и практической диетологии [1, 9, 10, 25, 29, 32, 38, 42, 44, 45, 53]) природу указанных АП, а также понять, за счет каких именно соматических компонентов произошли изменения этих показателей. Иными словами, дефицит МТ, связанный со слабым развитием костно-мышечного компонента [4, 7, 16, 19, 35, 39], имеет вовсе не тот смысл, что аналогичный дефицит, вызванный слабым развитием жировой клетчатки [2, 4, 16, 22, 23, 32, 37, 41]. Вероятно, нормальные значения ИМТ из-за не совпадения двух соматических компонентов могут, вообще, складываться при явном дефиците ТМТ, сопровождающемся избыточным развитием жировой ткани [2, 4, 13, 19, 27, 34, 48].

Рассмотрим результаты факторного анализа АП в зависимости от степени нагрузки (табл. 1). Было установлено, что в общей выборке мужчин (n=169) имеется высокая (r= 0,8-0,9) степень взаимосвязи между АП, характеризующими величину подкожного отложения жира (КЖС на трицепсе, под лопаткой, на груди, животе, бицепсе, ПЖ в области плеча, ЖМТ). Первый вид связи обусловливается степенью развития ОП, ОБ, ИМТ (r=0,54) и общими жировыми отложениями в теле. Однако заметной связи этих АП с возрастом и ростом обследуемых не отмечается, что согласуется с данными зарубежных исследований [16, 25, 33, 44, 46, 53, 53]. Второй вид связи отражает зависимость АП от роста, возраста и ТМП обследуемых. Этот вид связи проявляется, как правило, слабо (r=0,65 и 0,59 соответственно), что согласуется с данными литературы [28, 33, 43, 47]. Третий вид связи выявляется между МТ, ИМТ и ТМТ, причем уровень указанных связей сравнительно невысок и составляет всего r=0,57. Следует отметить, что степень первого и третьего вида связи с ИМТ и ТМТ (r=0,57) практически одинакова (r=0,54 и 0,57 соответственно). Таким образом, величина ИМТ (вычисленная по коэффициентам корреляции) у мужчин может определяется как жировым тканевым компонентом, так и скелетно-мышечным. Следовательно, значения ИМТ не позволяют судить, за счет какого из этих двух слабо коррелирующих соматических компонентов формируется дефицит или избыток веса тела. На эту особенность указывается и в работах [32, 53], в которых у мужчин также не было получено тесной корреляции ИМТ с указанным выше соматическим компонентом АП. Четвертый вид связи показывает значительную корреляцию показателей поперечного развития мышечного компонента плеча (МКП) и ОАП (r=0,91 и 0,90 соответственно). Значительно слабее этот вид связи проявляется в отношении ОП (r=0,73) и ОБ (r=0,51). Наконец, пятый вид взаимосвязи касается ОТ (r=0,84) и его отношения к ОБ (r=0,93), причем два последних фактора явно носят частный характер.

Результаты факторного анализа АП, проведенного при обследовании полной выборки здоровых мужчин (n=38), показали (табл. 2), что по степени выраженности первый вид связи полностью аналогичен второму. Несколько меньшая степень связи наблюдаются между ростом (r=0,73) и ТМТ (r=0,64), что не противоречит современным данным [29, 34, 46, 48]. Для мужчин из группы сравнения наиболее ярко проявляется связь между АП, характеризующими общее развитие жировых отложений в теле - КЖС (r=0,77-0,93), ПЖ в области плеча (r=0,94), ЖМТ (r=0,89) [2, 4, 27, 30, 40, 41, 46]. При этом необходимо отметить, что эта связь также проявляется между ОБ и ИМТ (r=0,6-0,71). Третий вид связи хотя и отражает взаимоотношение между МТ и ТМТ, ее уровень сравнительно не высок (r=0,57-0,61). На основании сказанного, можно сделать вывод, который согласуется с мнением других авторов [4, 16, 21, 28, 33, 47]: вариации ИМТ определяются как степенью жирового компонента, так и величиной изменчивости ТМТ. Четвертый и пятый виды связи характеризуют развитие мышечного компонента плеча (поперечного развития мышечного компонента плеча, ПМ плеча и ОП), а также величину ОТ (r=0,94). При этом их влияние на ИТБ (r=0,90) и ОЗ (r=0,53) носит, как и в других работах [4, 13, 16], частный характер.

О высоком сходстве этих двух результатов факторного анализа свидетельствуют и очень значительные уровни показателей сходства нагрузок (ПСН) [3, 5, 40], которые для первого вида связи более характерны для общей выборки мужчин (r=0,98), а для второго - для мужчин из группы сравнения (r=0,99). Аналогичные значения ПСН отмечаются для третьего, четвертого и пятого видов связи (r= 0,97; 0,93 и 0,96 соответственно). Все 5 видов связей у мужчин близки к предельному уровню 1,00, что свидетельствует о практической идентичности результатов проведенного нами факторного анализа.

Таблица 1. Результаты факторного анализа антропометрических признаков у мужчин

Таблица 2. Результаты факторного анализа антропометрических признаков в выборке здоровых мужчин

Что касается женщин, результаты факторного анализа, проведенного в исследуемых группах, показывают (табл. 3), что первый вид связи высок для АП, характеризующих развитие подкожного и общего отложения жира: ТКЖС (r=0,73-0,93), ПЖ в области плеча (r=0,91), ЖМТ и ИМТ (r=0,87 и r=0,79 соответственно). Заметной взаимосвязи этих показателей с возрастом мы, как и другие исследователи [2, 25, 28, 33, 43, 47, 52], не нашли. В отношении первого и третьего видов связи можно отметить их практически полную идентичность у мужчин и женщин. Однако третий вид связи, отражающий варианты развития скелетно-мышечного компонента [4, 13, 32, 44], у женщин более характерен для показателей поперечного развития мышечного компонента плеча: ОП (r=0,58), ОМП (r=0,85), ПМ плеча (r=0,88), ОБ (r=0,62) и ОЗ (r=0,87), - и в этом отношении во многом сходен с четвертым видом связи, характерным для общей выборки мужчин. При этом четвертый вид взаимосвязи у женщин в определенной мере комплексуется с ростом обследуемых (r=0,60) и ТМТ (r=0,71). Пятый вид связи, выявленный в общей выборке женщин, преимущественно отражает вариации только ИТБ (r=0,73) и не характеризует изменение показателей состава тела. Очевидно, пятый вид связи имеет второстепенный характер, что не противоречит данным других исследователей [32, 33, 35, 39, 52].

Результаты факторного анализа, проведенного на группе (n=30) здоровых женщин (группа сравнения), представлены в табл. 4, из которой видно, что первый фактор в этой группе аналогичен четвертому фактору общей выборки. Он имеет высокие нагрузки в отношении ТМТ (r=0,86) и несколько меньше связан с ростом обследуемых (r=0,62), МТ (r=0,64) и ОБ (r=0,60). При этом какой-либо связи с возрастом не обнаружено.

Результаты факторного анализа данных АП, полученных в группе здоровых женщин, во многом сходны с первым фактором, отмеченным в выборке женщин всех групп. Этот фактор показывает высокую степень связи с АП, характеризующими степень развития общего и подкожного отложения жира - ТКЖС на груди и трицепсе (r=0,68 и 0,95 соответственно), ПЖ в области плеча (r=0,94), ОП и ЖМТ (r=0,76 и 0,51 соответственно). Третий фактор, отмеченный у отдельных женщин из группы сравнения, сходен со вторым, полученным для выборки женщин всех групп. Четвертый фактор, найденный у отдельных женщин из группы сравнения, практически идентичен третьему, который выявляется в общей выборке здоровых женщин. Этот фактор характеризует поперечное развитие мышечного компонента плеча: ОМП (r=0,87), ПМ плеча (r=0,83) и величину его ОЗ (r=0,73) [3, 7, 39, 41, 49,50]. Пятый фактор во многом дублирует второй, он характерен для здоровых женщин, отражает величину жирового компонента в теле, поскольку связан с определением ЖМТ (r=0,74), ТКЖС (r=0,51-0,79, ОТ (r=0,78) и ИТБ (r=0,64), ИМТ (r=0,64).

Результаты проведенного анализа жирового компонента тела женщин согласуются с данными, полученными современными зарубежными исследователями [30-33, 42, 43, 47, 52, 53], и свидетельствуют о необходимости при проведении антропометрических исследований комплексного подхода к оценке содержания жира в организме человека. Об этом говорят и значительные уровни ПСН, обнаруживаемые у женщин рядом авторов [3, 5, 40]. В наших исследованиях ПСН для первого и второго факторов нагрузки равны 0,86; для третьего - 0,95. Аналогичное значение ПСН третьего фактора для общей выборки и четвертого фактора для отдельных женщин из группы сравнения составляет 0,91, причем значения ПСН четвертого фактора, полученные в общей выборке женщин из группы сравнения, сходны со значениями ПСН (0,97) первого фактора, обнаруженными у отдельных женщин из этой же группы. В то же время нет достаточного сходства значений ПСН (r=0,69) пятого фактора нагрузки между отдельными женщинами из группы сравнения и в выборке в целом.

Таблица 3. Результаты факторного анализа антропометрических признаков в общей выборке женщин

Таблица 4. Результаты факторного анализа антропометрических признаков в выборке здоровых женщин

Необходимо заметить, что величина ИМТ, который, как указывалось выше, широко используется в мировой практике для оценки массы тела, различна у женщин и мужчин. У женщин этот признак имеет высокие нагрузки (r=0,6-0,8) на те соматические компоненты, которые отражают степень жировых отложений в теле, в то время как связь с ТМТ или поперечным развитием мускулатуры заметно меньше (r=0,3-0,4). Иными словами, у женщин ИМТ в первую очередь отражает развитие жирового компонента тела, что сегодня начинает активно рассматриваться в исследованиях зарубежных авторов [25, 33, 33, 36, 45, 52, 53].

Хотя в настоящее время существует традиция для характеристики жировых отложений в теле использовать такие понятия (связанные с формой их топографии), как андроидный, гиперандроидный, гиноидный, ортогиноидный, поясной, центрипетальный типы, на практике все же чаще применяется более простой показатель - ИТБ [4, 22, 23, 41, 49, 50]. Многочисленными авторами с помощью методов многомерной статистики показано [2, 3, 22, 27, 39-41], что объективным закономерностям коррелированности толщины подкожной клетчатки в наибольшей степени отвечает парциальная схема [4, 49], в которой варианты отложения жира выделяются антропоскопически, причем чаще всего используютсятри основных вектора этой схемы: рубенсовский, трункально-экстремитальный, верхне-нижний, которые находят свое отражение в морфологическом представлении результатов компонентного анализа. На основании вышесказанного для измерения топографии подкожного жира можно использовать 2-й вектор, опирающийся на объективно существующие закономерности вариации толщины подкожной жировой клетчатки [2, 4, 27, 39, 41, 46]. Но насколько объективен этот показатель? Очевидно, для определения ИТБ лучше использовать тот показатель, который более точно характеризуют топографию подкожного отложения жира - 2-й главный вектор указанной выше схемы, используемой для оценки набора всех видов жировых складок. С этой целью в объединенных выборках мужчин и женщин нами был проведен компонетный анализ ТКЖС (табл. 5). В наборе этих признаков отсутствовали АП, измеренные на нижней конечности (бедре и голени), поэтому можно было оценить только трункальноэкстремитальное направление вариации топографии жировой клетчатки [3, 43, 49]. Результаты проведенного компонентного анализа показали, что нагрузки признаков на две главные выделенные компоненты исследуемых кожно-жировых складок в различных областях тела практически идентичны для обоих полов. Обнаруженные отложения жира под кожей соответствуют трункальноэкстремитальной топографии подкожного жира [2, 4, 43], за исключением плеча, где отложения жира носят характер трункальной топографии. По своему общему смыслу используемый вид АП сходен с индексом ИБТ [4, 22, 23, 41, 49].

При вычислении коэффициентов корреляции указанных компонентов АП - подкожного отложения жира и ИБТ - были получены величины, равные r=0,09 для мужчин и r=-0,34 для женщин. Следует заметить, что при аналогичных вычислениях, проводимых для крупных выборок здоровых мужчин и женщин, были найдены аналогичные коэффициенты корреляции (r=-0,29 и -0,32). Однако значения этой корреляции были невелики, поэтому ИБТ не может считаться методически обоснованной характеристикой трункальноэкстремитальной изменчивости отложения жира в теле. Для изучения межгрупповой вариации АП состава тела с помощью ковариационного анализа следует учитывать постоянство различий по отдельным признакам, когда одновременно с изучением достоверности межгрупповых различий этих признаков учитывается возможное влияние возраста.

Проверка постоянства комплекса АП, проведенная нами с помощью дискриминантного анализа [3, 5,40], показала, что у мужчин по сравнению с женщинами наблюдаются более высокие значения таких АП, как увеличение МТ (по отношению к росту), ЖМТ и ТМТ. На рисунке представлены индивидуальные значения первых двух дискриминантных функций, причем большие уровни первой дискриминантной функции и соответствующий им комплекс признаков наблюдаются преимущественно у здоровых мужчин (см. рисунок, а). Малые значения первой дискриминантной функции характеризуют обратное сочетание - уменьшение МТ по отношению к его росту (лептосомность телосложения) [4, 7, 24, 40], а также уменьшение ЖМТ и ТМТ. Установлено, что малые величины первой дискриминантной функции и соответствующий им комплекс признаков наблюдаются преимущественно у мужчин с БЭН и после ГЭ, в меньшей степени - у отдельных индивидов после РЖБ. Результаты дискриминантного анализа группы женщин по комплексу АП состава тела представлены на (см. рисунок, б). Анализ показал, что большим значениям первой канонической переменной соответствует комплекс увеличения МТ, ТМТ и ЖМТ при относительно низком росте. Этот комплекс признаков характерен для здоровых женщин. Малым значениям первой канонической переменной соответствует обратное сочетание - уменьшение МТ, ТМТ и ЖМТ при относительном увеличении роста.

Таким образом, при проведении анализа АП для женщин и мужчин при полном наборе АП или отдельных показателей была показана необходимость применения их при эпидемиологических исследованиях и клинической практике у пациентов с различными заболеваниями.

Таблица 5. Результаты компонентного анализа набора кожно-жировых складок в общих выборках мужчин и женщин

Графики (а, б) индивидуальных значений первых двух канонических переменных (К1 и К2), найденных при проведении дискриминантного анализа групп женщин по комплексу антропометрических параметров состава тела (1 - контроль, 2 - РТК, 3 - БЭН, 4 - ГЭ, 5 - РЖБII). Расшифровку см. в тексте.

Литература

1. Бахман А. Искусственное питание: Пер. с англ. / Под ред. А.Л. Костюченко. - СПб., 2001. - 190 с.

2. Баранская Е.К., Шульпекова Ю.О. // Рос. мед. журн. - 2010. - Т. 18, № 13. - С. 789-795.

3. Вржесинская О.А., Коденцова В.М., Сокольников А.А. и др. // Экспер. и клин. гастроэнтерол. - 2009. - № 6. - С. 104-109.

4. Гальперин Ю.М., Лазарев П.И. Пищеварение и гомеостаз. - М.: Наука, 1986. - 304 с.

5. Гастроэнтерология: Пер. с англ. / Под ред. S.P.L. Travis, R.H. Taylor, J.J. Misiewicz. 2nd ed. - М.: Мед. лит., 2002. - 640 с.

6. Гомеостаз на различных уровнях организации биосистем / Под ред. В.П. Нефедова, А.А. Ясайтис, В.Н. Новосельцева и др. - Новосибирск: Наука, 1991. - 232 с.

7. Гриневич В.Б., Ткаченко Е.И., Успенский Ю.П. // Рос. журн. гастрэнтерол., гепатол., колопроктол. - 1996. - Т. X, № 1. - С. 58-62.

8. Дибиров М.Д., Костюченко М.В. // Экспер. и клин. гастроэнтерол. - 2009. - № 6. - С. 77-81.

9. Искусственное питание в неотложной хирургии и травматологии / Под общ. ред. А.С. Ермолова, М.М. Абакумова. - М.: НИИ скорой помощи им. Н.В. Склифосовского, 2001. - 389 с.

10. Конышев В.А. Питание и регулирующие системы оргаизма. -М.: Медицина, 1985. - 224 с.

11. Корогодин В.И. Феномен жизни. Избранные труды: В 2 т. - М.: Наука, 2010. - Т. 1. - 434 с.

12. Королев А.А. Гигиена питания: Учеб. для студ. высш. учеб. заведений: 2-е изд., перераб. и доп. - М.: Академия, 2007. - 528 с.

13. Крумс Л.М., Сабельникова Е.А. // Экспер. и клин. гастроэнтерол. - 2009. - № 6. - С. 21-26.

14. Кузьмина Т.Н., Сильвестрова С.Ю., Костюченко Л.Н. и др. // Там же. - 2009. - № 6. - С. 35-41.

15. Луфт В.М., Костюченко А.Л. Клиническое питание в интенсивной медицине: Практ. рук. - СПб., 2002. - 176 с.

16. Лященко Ю.Н., Петухов А.Б. Основы энтерального питания. - М.: Вега Интел XXI, 2001. - 343 с.

17. Основы клинического питания: Материалы лекций для курсов Европейской ассоциации парентерального и энтерального питания: Пер. с англ. / Гл. ред. Л. Соботка: 2-е изд. - Петрозаводск: ИнтелТек, 2003. - 416 с.

18. Пальцев М.А., Кветной И.М. Руководство по нейроиммуноэндокринологии. - М.: Медицина, 2008. - 512 с.

19. Парфенов А.И. Энтерология. - М.: Триада-Х, 2002. - 744 с.

20. Петухов А.Б., Дерябин В.Е. Особенности оценки состава тела у пациентов с патологией органов пищеварения // Материалы VI Научно-практической конференции. - М., 2004. - С. 428-437.

21. Петухов А.Б., Дерябин В.Е. // Рос. жур. гастроэнтерол. гепатол., колопроктол. - 2007. - T. XVII, № 5. - Прил. № 30 (582). - С. 156.

22. Померанцев В.П. // Клин. мед. - 1991. - Т. 69, № 8. - С. 108-114.

23. Руководство по общей патологии человека: Учеб. пособие / Под ред. Н.К. Хитрова, Д.С.Саркисова, М.А. Пальцева. - М.: Медицина, 1999. - 728 с.

24. Салтанов А.И., Сельчук В.Ю., Снеговой А.В. Основы нутритивной поддержки в онкологической клинике. - М.: МЕДпресс-информ, 2009. - 240 с.

25. Cамсонов М.А., Лоранская Т.И., Нестерова А.П. Постгастрорезекционные синдромы (патогенез, клиника, лечение). - М.: Медицина, 1984. - 192 с.

26. Cамсонов М.А. // Вопр. питания. - 2004. - Т. 73. - C. 3-10.

27. Саркисов Д.С. Очерки по структурным основам гомеостаза. - М.: Медицина, 1977. - 351 с.

28. Структура и функции слизистого слоя тонкой кишки / Под ред. И.А. Морозова. - М.: Темпус, 1998. - 282 с.

29. Теппермен Дж., Теппермен Х. Физиология обмена веществ и эндокринной системы. Вводный курс: Пер. с англ. - М.: Мир, 1989. - 656 с.

30. Ткаченко Е.И., Успенский Ю.П. Питание, микробиоценоз и интеллект человека. - СПб.: СпецЛит, 2006. - 590 с.

31. Ушаков И.Б., Штемберг А.С., Шафиркин А.В. Реактивность и резистентность организма млекопитающих. - М.: Наука, 2007. - 493 с.

32. Филиппова Л.В., Ноздрачев А.Д. Интероцепция и нейроиммунные взаимодействия. - СПб.: Наука, 2007. - 295 с.

33. Хорошилов И.Е., Панов П.Б. Клиническая нутрициология: Учеб. пособие / Под ред. А.В. Шаброва. - СПб: ЭЛБИ, 2009. - 284 с.

34. Щербаков Г.Н., Никода В.В., Рагимов А.А. и др. // Экспер. и клин. гастроэнтерол. - 2009. - № 2. - С. 162-167.

35. Akner G., Cederholm T. // Am. J. Clin. Nutr. - 2001. - Vol. 74. - P. 6-24.

36. Beattie A.H., Prach A.T., Baxter J.P. et al. // Gut. - 2000. - Vol. 46. - P. 813-818.

37. Bistrian B.R. Artificial Nutrition Support in Clinical Practice: 2nd ed. / Eds Jason Payne-Jomus, George Grimble, and David Silk. - Berlin: Medizina, 2001. - 798 p.

38. Blattie A.H., Prach A.T., Axter J.P. et al. // Gut. - 2000. - Vol. 46, N 6. - P. 749-750.

39. Burstyine M., Jensen G.L. // Nutrition. - 2000. - Vol. 16, N 5. - P. 424-425.

40. Elia M., Cummings J.H. // Eur. J. Clin. Nutr. - 2007. - Vol. 61, suppl. 1. - S. 40-74.

41. Enzinger P.C., Benedetti J.K., Meyerhardt J.A. // Ann. Surg. - 2007. - Vol. 245, N 3. - P. 426-434.

42. Gupta D., Lis Ch.G. // Nutr. J. - 2010. - Vol. 9. - P. 59-69.

43. Kitano S., Shiraishi N., Uyama I. // Ann. Surg. - 2007. - Vol. 245, N 1. - P. 68-72.

44. Krause’s Food. Nutrition and Diet Therapy / L.K. Mahan, S. Escott-Stump: 11th ed. - 2004. - 1321 p.

45. Marchet A., Mocellin S., Ambrosi A. et al. // Ann. Surg. - 2007. - Vol. 245, N 4. - P. 543-552.

46. Meguid M.M., Campos A.C.L., Meguid V. et al. // Br. J. Clin. Pract. - 1988. - Vol. 42. - P. 8-14.

47. Novitsky Y.W., Kercher K.W., Sing R.F. et al. // Ann. Surg. - 2006. - Vol. 243, N 6. - P. 738-747.

48. O‘Keefe S.J.D. // Nat. Rev.Gastroenterol. Hepatol. - 2009. - Vol. 6. - P. 207-215.

49. Peters M.L., Sommer M., de Rijke J.M. et al. // Ann. Surg. - 2007. - Vol. 245, N 3. - P. 487-494.

50. Siener R., Alteheld B., Terjung B. et al. // Eur. J. Clin. Nutr. - 2010. - Vol. 64. - P. 410-418.

51. Stratton R.J., Green C.J., Elia M. Desease-Related Malnutrition: an Evidence-Based Approach to Treatment. - CABI Publishing, 2003. - 824 p.

52. Turner D.J., Martin P.C., Rao J.N. et al. // Ann. Surg. - 2007. - Vol. 245, N 3. - P. 408-414.

53. Vega R., Polymeros D., Papadia C. et al. // Clin. Nutr. - 2003. - Vol. 22, suppl. - S. 88-89. 54. Violante G., Alfonsi L., Santarpia L. et al. // Ibid. - 2003. - Vol. 22, suppl. - S. 90-94.

55. Young G.A., Hill G.L. // Am. J. Clin. Nutr. - 1981. - Vol. 34, N 2. - P. 166-172.

Материалы данного сайта распространяются на условиях лицензии Creative Commons Attribution 4.0 International License («Атрибуция - Всемирная»)

SCImago Journal & Country Rank
Scopus CiteScore
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
ГЛАВНЫЙ РЕДАКТОР
Тутельян Виктор Александрович
Академик РАН, доктор медицинских наук, профессор, научный руководитель ФГБУН «ФИЦ питания и биотехнологии»

Журналы «ГЭОТАР-Медиа»